. Realizing that the Soviet Union satirical writer is prepared only technical college, Sergei Drobotenko entered Omsk Institute of Railway Engineers and to the surprise of his parents, he graduated in 1992
. While studying at the institute was the captain of KVN, and in 1991. brought the team to handle the city finals, which she triumphantly defeated.
In 1993, Mr.. future popular humorist Sergey Drobotenko organized student theater pop miniatures “BIS”. One alternative interpretation of the abbreviations: “Mediocrity and Sergey.”
In the same year found a job DJing at the radio station “Europe Plus Omsk”. Came the first strange popularity: voice known to all, in the face did not recognize anybody.
In 1994. at the first festival theaters pop miniatures “BOOM” Sergei Drobotenko won the main Grand Prix in the category “Best Author” for the play “Love and fat …
From 1995 to 1997. Sergei Drobotenko was still a lot of prizes at festivals in Omsk and Tomsk, parallel okanchivaya acting classes.
In November 1996, Mr.. Comedian Sergei Drobotenko gave his first recital at the Palace of Culture “Star”. A full house! 2 hours before the concert in the hall turned off heating due to the accident, the audience sat in fur coats, the applause was tumultuous, but quiet, as the applause of mittens. At the end of the hall stood up, because it was already unbearable to sit cold.
In 1998. Sergei Drobotenko made a heroic move from Siberia to Moscow, where a few days later made his debut at the Moscow stage in the concert hall “Russia” in the “Oh, anecdote, anecdote …
In September 1999,. Comedian Sergei Drobotenko became the winner of the contest artists satire and humor, where he received third prize, conceded only Galtsev Jury (Grand Prix), Verka Serduchka (first prize) and Maksim Galkin (second prize).
. From Maxim Galkin then struck up a real friendship, as in Lev Leshchenko with Vladimir Vinokur, only rarely.
. In 2000
. Sergei Drobotenko together with Maxim Galkin participated in concerts Mikhail Zadornov.
In January 2005,. released a solo benefit performance in a hall “Russia” under the title “Just a good concert.”
. Sergei Drobotenko – winner of the All-Russia competition of artists satire and humor, a permanent member telecasts “Smehopanorama” and “Anshlag, his works were read by many well-known humorists.

Эх, рассмешу!

В детстве он был пай-мальчиком, пел в хоре и грезил балетом, где будет блистать, весь в перьях. Потом его голос “сломался”, он окончил технический вуз, преподавал электротехнику, но душа требовала праздника, шума и аплодисментов. И он рванул в Москву, где стал лауреатом Всероссийского конкурса артистов сатиры и юмора, а также успел засветиться в качестве диджея на одной известной радиостанции. Теперь он нас регулярно смешит в многочисленных юмористических программах на центральных каналах и готов отвечать за весь современный юмор.

— Сергей, зачем сегодня нужны юмористы, если в Интернете можно найти кучу шуток?

— Так там половина наших шуток, только переработанных. Я встречал просто куски своих монологов в виде анекдотов.

— Но вы согласны с тем, что наши юмористические телепрограммы сейчас пошлые?

— Да. Но только слово не совсем верное. Все дело в том, что юмор всегда являлся камертоном жизни, поэтому нечего на зеркало пенять.

— А к чему так опускаться? Есть же вершины иронического мастерства — Зощенко, Аверченко, Ильф и Петров…

— Когда они жили? Потом при жизни их так гнобили, что “Аншлаг” даже рядом не валялся. Их же тоже обвиняли в дикой пошлости, в несусветной вульгарности, но в конце концов время все расставило на свои места. Повторюсь: юмор — это отражение жизни, и в нем присутствуют все полутона. А вы просто уподобляетесь большинству своих коллег, которые привыкли хаять нашу эстраду. Однажды кто-то сказал, что “Аншлаг” — это за гранью добра и зла, и все страна стала вдруг ему вторить, включая даже министра обороны. Это ужасно! А эти ваши тупые американские боевики?

— Я не являюсь их поклонницей.

— Но их почему-то никто так много не критикует. Вы поймите, мы занимаемся эстрадой, это жанр развлекательный. Люди приходят на наши концерты не за интеллектуальной пищей, а чтобы просто весело провести время, расслабиться, посмеяться. Когда вы катаетесь на аттракционах в парке, вам же не приходит в голову, что вы в этот момент, допустим, на колесе обозрения, должны поднимать свой духовный уровень.

— Я делала много интервью с вашими коллегами и частенько наблюдала, как люди вязли в своем образе и просто “стригли купоны” с многочисленных концертов, опираясь на сделанное имя, но будучи при этом уже творчески бесплодными. Не страшитесь такого будущего?

— У вас такая интересная манера разговора… Я вам отвечу — нет. Уверен, что, если есть талант, он уже не может никуда уйти. Творчество может исчезнуть, но это уже другой разговор.

— Спрошу по-другому: вам знакомо слово “чес”, и как часто вы позволяете себе отказываться от приглашений?

— Терпеть не могу это слово, и от концертов отказываюсь нередко. Допустим, я всегда отказываюсь от выступлений на свадьбах, даже когда предлагают неплохие деньги.

— Отчего же? Веселое мероприятие…

— Не для нашего жанра. Когда люди выпивают, прыгают за столами, танцуют, чрезвычайно трудно о чем-то говорить со сцены. Там зато на ура проходит Сердючка или какие-нибудь пародисты. Еще я всегда отказываюсь от выступлений в поддержку какой-то определенной партии или депутата. Это моя принципиальная позиция. Также я не выступаю в казино. На заре своей деятельности, когда я еще не знал, что это такое, один раз выступил в этом заведении и с тех пор зарекся. Мне пообещали, что я буду выступать камерно, в небольшой комнатке, и меня будут внимательно слушать. Естественно, когда я пришел, то никакой комнатки не обнаружил, был зал со столами вдоль стен, за которыми азартно играли. А я как последний идиот в центре что-то изображал, в полной тишине, потому как все были увлечены другим. И вот где-то минут через пятнадцать, в безмолвии, встает какой-то мужик из-за стола, идет мимо и походя хлопает меня по плечу со словами: “Слышь, а мне везет!” После чего я сказал себе: все, хватит, с казино завязываем!

— В своих интервью вы нередко говорите о “бульдозерности” провинциалов. В чем заключается эта пробивная сила?

— Я не люблю эти обобщения, люди все-таки везде разные, как у вашего брата журналиста: есть гении, а есть злодеи. В основном людям, которые приехали из глубинки, терять нечего, у них нет тыла, как у столичных жителей, поэтому они цепляются за все зубами. Понимаете, бросить свою деревню и рвануть в Москву — это уже сам по себе смелый поступок, на который решаются далеко не все. Но даже те, кто решается, совершают главную ошибку: они сами не знают, куда и зачем едут.

— А у вас была конкретная цель?

— Да, я знал, куда еду. Очень хотел попасть, условно говоря, в высшую лигу разговорного жанра. Но я не мечтал стать именно звездой, просто хотел прорваться и действовал, что называется, методом тыка: позвонил в единственные тогда юмористические передачи (“Смехопанорама” и “Аншлаг”), показал свои кассеты Петросяну и Дубовицкой, им понравилось, так и пошло…

— Если верить вашей биографии, то в детстве у вас обнаруживались какие-то актерские и писательские способности. Почему, повзрослев, вы все-таки выбрали эстрадный жанр?

— У меня такое ощущение, что это как-то за меня выбрали. По окончании школы я очень хотел ехать поступать в ГИТИС или во ВГИК, но меня родители отговорили. Они были уверены, что не блатным там делать нечего. Поэтому я пошел в Омский транспортный институт, туда, где работал мой отец, потом была армия, потом снова вуз, но уже ближе к концу учебы я, конечно, понимал, что никогда не буду инженером-электриком, потому что в это время уже втянулся в КВНы, а эта зараза на всю жизнь. Второе, актерское образование, я получил в том же Омске.

— Раньше вы писали рассказы, пьесы, сценарии к любительским спектаклям. Репертуар свой тоже сами пишете?

— Я никогда не числил себя писателем. Писатель — это Горький, Шекспир, Гете и т.д. Я читаю со сцены свои вещи, но это никак не литература — это эстрада. Правда, не скрою, у меня есть литературные амбиции, и со временем хочу написать что-то действительно серьезное.

— Слышала, что вы еще сценарий к художественному фильму планируете написать и театральную пьесу с ролью для себя…

— И еще музыкальный альбом хочу выпустить.

— Провала не боитесь?

— Посмотрим. Вот Гришковец выпустил же свой альбом, при этом не являясь профессиональным музыкантом, и это его форма самовыражения. Так у меня что-то похожее будет. В конце концов, Марлен Дитрих тоже записывала альбомы, простите за сравнение. Разумеется, я не собираюсь свои музыкальные произведения широко рекламировать, снимать на них клипы и прочее. Но пластинка обязательно будет.

— Есть коллеги, которых на дух не выносите?

— Есть. Бывает, что человек мне симпатичен, но творчество его я абсолютно не понимаю, и есть люди, сами по себе противные, но в работе гениальные. А есть просто целиком противные.

— А вам знакомо чувство зависти?

— Я считаю, когда человек говорит, что никогда никому не завидовал, он лукавит. Зависть — такое же естественное чувство, как боль. Другое дело, что каждый способен управлять этим своим чувством: сильные его подавляют, слабые — поддаются.

— В одном вашем интервью читала, что в детстве, когда девчонки не взяли вас в дворовый спектакль, вы сзади, из-под импровизированного занавеса, кололи их бабушкиной спицей…

— А как вам название этой статьи: “Дроботенко начал с того, что точно попал в попу”?! Вы, журналисты, всегда рады вырвать какие-то фразы из общего контекста. Между прочим, могу еще подкинуть вам пищу для разговора, вы знаете, что я сейчас подсудимый? Даже статья вышла о том, что я якобы напал на репортеров в Ярославле. А на самом деле все было так: шел мой концерт, вдруг замечаю в зале съемочную группу, с которой заранее не было никакой договоренности. Ну, думаю, ладно, снимут сюжет о моем выступлении за три минуты и уйдут. Но нет, оператор встал прямо перед сценой, начал не спеша снимать меня, затем публику — короче, мешать. Я его интеллигентно прошу удалиться. Он вроде бы слушается, отходит ближе к двери и уже там снимает местную журналистку, которая на моем фоне стала вести свой репортаж. Зрители на них отвлекались, и я не знал, как себя вести. Наконец, когда сами люди стали их выгонять, я подошел к оператору, схватил его за грудки и выпихнул из зала. Я его не бил, не оскорблял, а просто вытолкнул за дверь. А через три недели вышла статья в местной прессе, где проводилась полная аналогия с ситуацией “Киркоров—Ароян”. Видимо, этой девушке-журналистке объяснили, что она должна синицу хватать за хвост и не упускать возможности прославиться таким образом, поэтому она еще заявление в милицию подала. Я сейчас с нетерпением ожидаю повестку в суд, чтобы выдвинуть встречный иск.

— Желаю успеха. Скажите, вы пользуетесь любовью своих поклонниц?

— Потрясающая постановка вопроса. Нет, эскорт-услугами не пользуюсь.

— Если не ошибаюсь, сейчас вам 35 лет, и вы до сих пор не женаты, — почему?

— Я не знаю причины, почему не женат, потому что по натуре я совсем не одиночка. Видимо, оттого, что был постоянно занят. Но теперь мое сердце не свободно. Только не мучайте меня относительно этой девушки, я вам все равно ничего не скажу. Просто есть шлагбаум, дальше которого не пускаю посторонних.

— Скажите хотя бы, как зовут вашу девушку и кто она по профессии?

— Отвечу так: у меня есть девушка-друг, с которой мы познакомились на одной вечеринке, почему-то сразу понравились друг другу, стали созваниваться, ходить в кино, в театр… Мы встречаемся уже полтора года, и хотя пока не живем вместе, но, возможно, скоро оформим свои отношения.

— А какой вы в быту — хозяйственный?

— Как мыло. Я же Дева по гороскопу, поэтому педант, у меня все по полочкам разложено. Я вкусно готовлю. Особенно хорошо у меня получаются грибной суп и курочка в нежном сливочном соусе.